День хирурга сельской больницы

В маленьких сельских больницах хирургов всего два – первый работает в поликлинике, а другой в стационаре. Андрей Воскресенский – хирург в небольшом населенном пункте и решил рассказать Доступу в формате рассказа об одном своем рабочем дне. Усаживайтесь поудобнее, будет интересно.  

День хирурга сельской больницы

Работать вдвоем гораздо проще, каждый занимается своим делом, есть возможность позвать коллегу, чтобы посоветоваться, а еще оперировать вдвоем надежнее. 

Кто работал «в районе», знает что описываемый выше вариант является, комфортным, иногда даже «вальяжным». Ведь можно разделить ответственность в принятии решений,  позвать на помощь если не справляешься в приемном отделении.

История принимает иной оборот, если работаешь в одиночестве. Спокойствие сходит на нет, а если уж ты молодой доктор и опыта принятия решений мягко говоря не хватает, то жизнь превращается в непрекращающийся экшн под названием «лишь бы чего не случилось, а если случилось, то не со мной».
Итак, поехали. 

Утро

Как правило,  этот  отрезок дня не приносит никакой тревоги. Приходишь в отделение, принимаешь смену у медсестер, затем общая врачебная пятиминутка, обход по отделению для осмотра пациентов и коррекции назначений. 

Все кажется весьма спокойным, в душе теплится надежда, что так пройдет весь день, а может даже и неделя. 
Все надежды рушатся либо на «пятиминутке», где докладывают о поступлении диагностически неясного пациента или же позже обнаруживаешь неприятные сюрпризы, о которых почему-то не сообщил дежурный врач. 

Тут же возникает вопрос, что делать с пациентом? Оперировать? Отправить в область? Дообследовать?  

В этих размышлениях, на ходу раздав целевые указания, прямиком отправляешься на амбулаторный прием.

У кабинета хирурга ожидает  очередь, а зачастую и толпа пациентов. Непременно кто-нибудь из страдальцев приглушенным тоном отпустит  в спину: «Ммм, такой молодой».
В голове проскальзывает мысль: «А кого ты ожидали тут увидеть? Опытного и решительного?.. А вообще, спасибо, что напомнили».

Прием начался. Пациенты со всеми нозологиями, раны, гнойники, переломами луча в типичном месте, кишечными коликами. И как-то незаметно подкрадывается день.

День

Вроде бы как время обеда, но не для меня, конечно же. Если я выйду в коридор и попытаюсь ретироваться, то рискую нарваться на грубость. Опытная и участливая медсестра, глядя на мой голодный и испуганный взгляд спрашивает:
- Кофе? С конфеткой «Белочка».
-Ну если с «Белочкой», то можно,– отвечаю я, параллельно читая очередную выписку, очередного пациента.

Примерно в этот момент или в течение 5 минут, в кабинет заходит  фельдшер скорой помощи:
–Андрей Андреевич, я вам перелом бедренной кости привезла и бабушку по пути из деревни «захватила», там грыжа в паху, не вправляется, болит. Подойдете?
– А куда я денусь? Обоим РГ и я подойду посмотрю.
«Да уж, попил кофейку. Глаза б мои тебя не видели, благородный эскулап» –, проносится в голове после визита фельдшера.
«Так, быстро кофе, еще два пациента и “приемник”» –, отпускаю я.

Подходя к приемному покою, я продолжаю погружаться в свои размышления по поводу «непонятного» утреннего пациента. Мне на глаза попадается один страждущий, по всей видимости, только утром протрезвевший и, кстати, тот самый с перелом бедренной кости.
По снимку, действительно, перелом бедренной кости в средней трети. Нажимаю на данную область. Страдалец вскрикивает, смотря на меня ошалевшими глазами:  
–Ай-ай, больно, больно, ты чего, доктор, обалдел?!
– Ты мне не тыкай,– грубо отвечаю я, –  где получили, травму?
– Упал еще дня три назад. С крыльца.
– Ммм, а чего только сейчас нарисовался?
– Дак водка перестала помогать от боли, вот и вызвал скорую, а они меня сюда.
– Ясно, ложиться в больницу надо, операция нужна. Не здесь, в областной больнице. Согласен?
–А без операции нельзя? Может, гипс и домой?
– Гипс не получится, так не срастется. Оперировать будут.
– Ну надо дак надо, но три дня не больше, у меня пенсия через четыре дня…

Не дослушав его реплик, даю указания по госпитализации и иду осматривать бабулю, жалуется на боли в животе.
В правой подвздошной области красуется грыжа, при пальпации которой бабуля начинает ухать и пытается убрать мою руку.

– Давно болит, бабуля?
– Уж второй день болит. Со вчерашнего вечера, как со второго этажа по лестнице спустилась, так и болит. Ночь не спала, сегодня уж дочка вызвала.
– В вашем то возрасте, да еще и по лестнице,- в пустоту отпускаю я - так, б, Грыжу нужно оперировать, иначе ничего не поможет. 
– Надо дак надо, что же, – обреченно отвечает она.
«Так эту тоже госпитализировать» – , говорю фельдшеру, – «Анализы, ЭКГ, и терапевту ее покажите»
Звоню операционной медсестре, сообщаю, что через час возьмем бабушку с грыжей на стол, а после наложим скелетное вытяжение алкоголику с переломом.

Заглядываю в ординаторскую, на моем столе лежит история болезни волнующего меня пациента. Смотрю УЗИ, рентген, анализы. Экстренной патологии нет, уже хорошо.

Онкология, где опухоль в животе. Причем, по уровню гемоглобина давно. Эх, мне бы эндоскописта с колоноскопом, я бы быстро диагноз поставил.
Ну ладно, главное, что оперировать не надо.

С этими мыслями, спускаюсь на прием и в течение часа быстро осматриваю оставшихся пациентов.
Далее в операционную.В ней уже все готово, операционное поле помыто.
С непоколебимыми внешним видом надеваю халат и перчатки, как бы я не старался строить из себя матерого парня, вся бригада знает, как я волнуюсь. Не раз бывали со мной в переделках и видели мои испуганные круглые глаза.  
Пальпирую грыжу, так бедренная не паховая, как показалось вначале. Часто бывает у пожилых женщин, встречались, знаем. Разрез, выделяю грыжевой мешок, надсекаю брюшину и аспирирую 70 мл прозрачной грыжевой жидкости. За 25 минут управляюсь со всем. 
Позже раздается звонок из приемного отделения. 
-Привезли укус змеи, – раздается с того конца трубки.
-На давлении?
-Да, на давлении, в сознании.
-Хорошо, наберите анализы и поднимайте.
-Капаете?
-Да.
-Хорошо.

 Вечер

Уже 16:10, еще не ел. Непорядок. 
К 18.00, работа по пациентам выполнена, перевязки сделаны. Теперь можно приступить к выполнению своих прямых врачебных обязанностей, а именно заполнению историй болезни. Возьмут написанную глубокой ночью  историю болезни и будут проверять, качество моего эпистолярного жанра и вынесут строгий режим. 
В девятом часу вечера я заканчиваю с делами, обхожу поступивших пациентов. 
Смотрю, не промокла ли повязка у прооперированной бабули. Ругаюсь на того страдальца с переломом бедра, за приставания и фамильярности с медсестрой.

Теперь можно и домой. По пути решаю прокатиться по окрестным дорогам. Выехав за поселок, смело набираю скорость на своей малолитражке.  
Вокруг лето, зеленая трава, озеро, рыбалка. К сожалению, все эти прелести проходят мимо меня, но полчаса после работы побыть наедине с собой у меня никто не отнимет.

Я выезжаю на излюбленный  мною полустанок, с которого открывается замечательная картина местной природы. Дышу медленно и глубоко, уставшее за день солнце согревает. К сожалению, это все, что достается мне от проходящего лета. 

«Ну ничего, ничего. Вырасту, буду ставить сам себе отпуск на август, и уж тогда не озеро не рыбалка никуда от меня не уйдут» –, тешу себя я. 
Звонок телефона:
– У вас двое: укушенная рана и второй ребенок с пулькой в носу.
– Вот тебе и озеро.

После героически извлеченной пульки из носа орущего ребенка, ближе к полуночи возвращаюсь домой.

На ходу, что-то запихиваю в себя и попутно почитываю главу какой-то книжонки.

Засыпаю,  в голове пробегает день: пациенты, которым назначено на завтра явиться на прием, и те, кто уже готовятся на выписку. «Фух, хорошо, что бабулька с грыжей без резекции, и того «непонятного» пациента оперировать не надо» –, бормочу в сонном бреду. 
Просыпаюсь, от будильника. За ночь не разу не вызвали, хорошо, замечательно. Собираюсь с мыслями и в новый день.